Отличие стратегии от плана — наличие конфликта. Если мы строим дом, нам не нужна стратегия. Нам нужно действовать по ясному алгоритму: присоединение к сетям, геологические изыскания, проектирование, фундамент и так далее. На каком-то этапе всегда появляются две девушки: дизайнер интерьеров и декоратор. Тут стратегия не нужна.
Стратегия возникает, когда вам не дают строить дом.
Главный вопрос стратегии: а можете вы вообще сделать то, что хотите?
Все же знают, главное — захотеть. Вышел из дома с гитарой и пошёл по пустынному шоссе.
А как на счёт того, что парень шёл на дискотеку, ему сломали позвоночник в драке, он провалялся на растяжках, ел с ложечки, получил инвалидность. Работал на Фанернике, выпивал как все. Рыбалку любил, в целом, ни на что не жаловался. Умер от рака желудка, мать ухаживала, но боли страшные, ещё и обезболивающих врачи толком не давали, мычал в кровати, а под конец бредил, говорил, что концерт скоро, и ему на сцену.
Чаще всего человек не может добиться того, чего хочет.
Можно до второго пришествия отправлять запросы во вселенную: дом на море не появится, особенно, если нет участка, и денег нет, да здоровья нет.
Если вы задумали нечто грандиозное, на старте у вас нет возможностей это осуществить.
Стратегия — не прямая линия. Это движение в сложном ландшафте обстоятельств.
Что отличает трансгуманистическую стратегию от любой иной? Мы считаем любое будущее, где мы оказывается мертвы, абсолютным провалом любой стратегии. С домом на море или без, с победой или поражением, с Нобелевской премией или бутылкой водки — смерть это провал.
Трансгуманизм отличает выбор цели: остаться в живых. При этом надо отдавать себе отчёт, что ни у кого в мире сейчас нет ресурсов победить старение.
В обычных обстоятельствах предлагается выбрать цель поменьше. Иначе случится депрессия и тихая жизнь на море, если повезёт. Точнее, тихая смерть.
Что мешает построить «Город продления жизни»?
Почему Национальная Медицинская Академия США выпустила "Дорожную карту долголетия", которая, как ни странно, не включает никакого увеличения исследований в области терапии, направленной на биологическое старение? Вместо этого они хотят сосредоточиться на адаптации к гибким условиям работы, образования, дискриминации, социального обеспечения, городского дизайна, ухода за пожилыми людьми.
Почему Богданов, второй человек в партии, когда большевики пришли к власти, не смог ничего сделать для бессмертия, хотя был футуристом и автором книги «Красная звезда»? Звезда осталось, а крионика нет, хотя тело Ленина решили сохранить. Выбрали бы жидкий азот, и сейчас бы криобиология была главной наукой.
Провалился Кружок оптимистов, инициированный Мечниковым, нобелевским лауреатом, призывавшим лечить старение.
Почему Гитлер, Сталин и Путин, живо интересовавшиеся темой продления жизни, ничего толком не предприняли?
Почему Дильман, определивший многие направления в геронтологии, умер в безвестности в Нью-Йорке?
Почему Национальный Институт Старения США долгие годы под руководством Батлера фактически выступал против продления жизни?
Почему голос Вишева, ослепшего в 15 лет на Челябинском заводе в 50-е, но сумевшего через 30 лет защитить докторскую диссертацию о бессмертии, до сих пор не услышан?
Почему программа по увеличению продолжительности жизни человека, разработанная в 1984 году порядка сотней отраслевых институтов, так никогда не была рассмотрена?
Почему книги, фильмы, тысячи научных статей о старении в год не привели к масштабному проекту в продлении жизни? У суперкорпарации АльфаБет всего 236 человек занимаются старением, хотя те хвастались на обложке Time 8 лет назад, что собираются победить смерть?
Почему люди массово не упали в обморок, когда Шмуклер Рис продлил жизнь червяка в 10 раз?
Почему я пишу по 300 текстов в год, и каждый мой текст отскакивает как от стенки горох?
Что же такое противостоит идее продления жизни?
Если бы ничего не противостояло, то хватило бы одного призыва Ричарда Феймана к бессмертию человека.
Причём стена смерти настолько неразрушима, что пережила отмену рабства, атеистическое государство, сексуальную революцию, объединение Европы и виртуальную реальность.
Для хорошей стратегии нам надо знать, с кем у нас конфликт.
У вас есть версия? Скорее всего, она только частично объясняет происходящее. Никакой институт в одиночку не может противостоять идее продления жизни.
Да, деньги стариков забрали пенсионные фонды и ни при каких обстоятельствах не будут вкладывать свои триллионы в продление жизни.
Да, медицинское сообщество надменно относилось к продлению жизни и не ставило для медицины такой задачи.
Да, интерес обывателя диктуются сиюминутными проблемами.
Да, для правительств люди заменяемы, и нет смысла тащить в будущее стариков.
Да, произведения искусства и философия в основном оправдывают смерть.
Да, религия обещает загробный мир и отменяет смерть, как проблему.
Но всего этого было бы недостаточно, чтобы погасить инстинкт самосохранения.
Вот, что произошло. Все биологические программы смерти нашли своё отражение в культуре и сформировали её. Нам противостоит культура целиком.
Культура человека — с детскими садами, школами, заводами, интернет-магазинами, отдыхами в Турциях, обычаями, ритуалами, общественными отношениями — формирует культ смерти. Альтруизм, материнство, подвиг — это дыхание смерти.
Смерть, как программа, записана в наших генах и воспроизведена в устройстве общества. Все в жизни сделано так, чтобы нормализовать смерть.
Теперь представьте, какой силы мы должны произвести главный удар, чтобы разрушить современную культуру?
Если вы хотите создать стратегию, то главный вопрос — на каком поле вы собираетесь играть? Моющие средства, влажные салфетки, электромобили, малогабаритные отправки в космос или приложение для проверки эффективности косметологических средств?
Вроде бы элементарное замечание, но в борьбе за жизнь люди часто не задумываются над тем, почему они занялись тем или иным вопросом. Обычно учёный выбирает, как ему кажется, ключевой аспект в старении и старается с ним что-то сделать. Матрикс, эпигенетика, митохондрии, воспаления — уже повод для миллионов экспериментов. Потом исследователь сосредотачивается на чем-то и тонет в океане материала. Так как учёных в старении десятки тысяч, то они гребут понемногу. Проблема в том, что это не стратегия. Никто ни то что не решается победить врага, а сказать, что он есть.
Культура как поле деятельности огромна. Это и образование, и общественное мнение, и государственные институты. Если сказать, что мы действуем в области культуры, то мы никогда не сможем выбрать направление главного удара, у нас не будет ресурсов объять необъятное.
Предложу гипотезу. Нужно сформировать своё культурное пространство, контр-культуру. Не геометр да не войдёт (с)
Такого рода проект не только будет решающим для радикального продления жизни, но и исторически закономерным. По-настоящему новые проекты были реализованы в изоляции от консервативно настроенного большинства. Америка, Силиконовая Долина, Академ Городки, поселения хиппи — для своего времени частично контр-культурные явления. Такое же надо создавать для продления жизни.
Мало того, я считаю это безальтернативным планом. В противном случае смертническая культура переработает желающих жить бесконечно долго. Для пользы дела важно быть вырванным из традиционной культуры.
Вопрос лишь, где именно строить «город» продления жизни. Я думаю, в Бока Чике. И это стратегия.
Тут, конечно, много материала потребуется и для начало вполне можно построить виртуальную Boca Chica Immortality
